Действующая армия П. П. С. #1708 141 осп. 12 мая 1942 года.
Здравствуйте, дорогие мои: Шура, Витя и Люда. Ну, Шурочка, сегодня для меня был радостный день, я получил от тебя 3 открытки и два письма, хотя в них содержание опечалило меня. Ну что ж, мои дорогие, нужно всё сейчас переживать, по твоему описанию, Шурочка, трудно тебе жить, я это чувствую, ну ничего, моя дорогая, осталось недолго, т. Сталин дал приказ в 1942 году изгнать немцев, и мы их, паразитов, прогоним, и тогда заживём. Витя и Люда, перестаньте баловаться, маме и без вашего баловства тяжело, если вы не перестанете баловаться, то война будет ещё долго, а если вы не будете баловаться, то война скоро кончится и я скоро приеду к вам. Шура, я находился от дома в 120 километрах, теперь нахожусь тоже недалеко, я думаю, скоро наши родные места будут наши. На завод напишу письма. Попробую поискать своих. Шура, я нахожусь в сапёрном батальоне на должности замполитрука. Ну пока, до свидания. Целую всех. Сергей.
Здравствуйте, папаша, мамаша, Дуся, Саша, Валя. Шлю я вам свой красноармейский привет и желаю всего хорошего в вашей жизни. Притом ещё спешу сообщить о себе, о своём состоянии и узнать о вашей жизни.
Папаша, я сообщаю о себе, о том, что я нахожусь в городе Фурмане в госпитале. 28/1 42 года в 10 часов утра напали немецкие самолёты и бомбили, и мне пришлось принять ранение в голову, где пришлось забыть на некоторое время про вас, но видно ещё есть счастье в жизни, смотреть на белый свет.
Мамаша, я сообщаю вам, что на фронте я встречал Федотку, его ранили в руку. Притом сообщаю, я потерял связь с семьёй. То ли она живёт в Сизой или у вас. Не получал писем, как выехал на фронт 8 XI 41 года. Мне Федотка пояснил, что будто Дуся приезжала за ними, и теперь я не знаю, откуда взять сведения, где находятся. Если в самом деле у вас, то я прошу вас, отбейте телеграмму в двух словах.
Затем, пока всё, пишите поскорее письма, буду ждать с нетерпением, здоровье пока ничего, ранение не такое тяжёлое, хотя кости наружу, но мясо нарастёт.
Прощайте, если Нюся здесь, то передавайте привет, и горячо целую её и милых деток, и вас всех.
Ваш зять, Трунилин.
Оля! Вчера, т. е. 7.IV.42 г., послал вам письмо, в котором писал о получении письма. Письма мне больше не шли, т. к. предполагался выезд. Сегодня получили неофициально другие сведения, которые говорят, что просидим ещё долго, но насколько правы первые и не правы вторые, неизвестно, ясно только то, что мы стоим здесь, а поэтому пиши, и если письмо не застанет меня здесь, так невелика важность, но хуже, если мы будем стоять долго, а писем не будет, так можно с ума сойти. Когда будем выезжать, я дам телеграмму, что выехал, с получением телеграммы, писать письма прекращу до получения нового адреса. Вчера послал вместе со своим письмом письмо и Клавдии. Жду письма и от неё. Здесь недалеко, 250–300 км, получив твои письма, все три сразу, я прямо растерялся от радости и, читав, не обратил внимания на приписку с другой стороны, в которой говорилось о туфлях Юрца. Вот у него, вероятно, радости, а у вас, вероятно, в Грозном уже сухо, и он дома не сидит, ты уж, родная, следи за ним, чтобы он не выбежал за калитку, ведь по улице такое движение, где он может попасть и под машину, и под воду, смотри за ним, родная. 6-го числа ходили в баню, баня в сельхозинституте, Лёня и Лена, вероятно, должны знать. Я успел постирать бельё и отдал в дез. камеру, где она сейчас же и высохла, и обезвредилась, политрук увидел и хвалил меня, вот, мол, пример, покупался, вымыл бельё и высушил, быстрота и находчивость. Сегодня, т. е. 8-го, думаю получить у тебя ещё письма. Ты уж, родная, не ленись, ведь это такое удовольствие. Вот все здоровы? Болит горло, кашель, говорю хрипом, но стало лучше. Привет папе, девчатам и всем дворовым. Увидишь Рунаева, передай привет. Были на полигоне, на стрельбище, видел Лёньку Рындина, он стал жуткий, похудал, отпустил рыжую бороду, усы и такой не приспособленный, прямо его стало жаль, честное слово, какой он был и какой стал. Я стрелял два раза и оба раза выбил на отлично, второй раз просто поражался, замёрз, и был сильный ветер, но всё же попал. Вот всё. Родные мои, не скучайте, а ты, Юра, слушай маму, она тебя за это будет любить, а я привезу тебе гостинец и поедем с тобой на машине далеко-далеко. Вот всё.
Целую много раз, ваш папка.
Мои лапочки, здравствуйте! Оля! Голубушка, ты, вероятно, потеряла надежду о том, что ваш папка до сего времени жив, и если жив, то почему не пишет. Родные, писать по некоторым обстоятельствам было нельзя, а вот сейчас пишу из Москвы куда попал 24 XII 42 г., и по каракулям моего письма можно догадаться, что я, конечно, жив, но не здоров. Ранен в правую руку осколком мины, в Москве нахожусь в академии Фрунза, но здесь быть придётся недолго, так как я назначен на лечение в глубокий тыл, а куда именно повезут не знаю. Как только привезут на устойчивое место лечения, я сейчас же адрес сообщу телеграммой. Рана не страшная, ниже локтя, правда повреждена вена и одна кость, но это всё заживёт, срастётся и я буду вновь таким каким был, роднуши, что переживаете сейчас вы, ведь он сволочь уж так давно и близко от вас. Олюсинька, милая, соскучился до жуткости и чувствую, что над вами нависла смертельная опасность, сейчас бы бросился защищать вас, но что же сделать, мы были здесь нужны, а правительство не забудет и о вашей защите. Бедный Юрец, как он всё это воспринимает и переживает, бедные дети, им покоя нет. Он уже стал больше понимать, славный мальчишка. Попасть сейчас домой не приходиться и думать, а как хотелось бы видеть вас, обнять, расцеловать, родные, и видеть вас всех, все ли живы? Здесь звонил Пичугину, он на одном немаловажном заводе директором. Дозвонился, в разговоре коснулся о маленькой посылочке, которую я обещал компенсировать, он обещал, но обещанного ждут годами, в чём я теперь очень уверен, у него есть возможность, дал не бесплатно, деньги у меня есть, а на большую посылку, но все друзья до чёрного дня. Люсенька! Будешь писать по адресу, который я вышлю. Описывай всё подробней, как живут наши все, вот всё, привет всем, персонально перечислять не буду. Как живет старик Папа? Крепко крепко обнимаю и целую. Ваш папка.
30 XII 42 г. Ранен в правую руку, пишу левой, Васька.
Привет с фронта Великой Отечественной войны.
Милая дочурка, я очень благодарен за твои письма. Я себя чувствую хорошо. Привет маме, бабушке и тёте Марусе. Целую вас несчётно раз. Целую крепко тебя, твой Макс. Жду ответ. (Орджоникидзевский край, Аполлонский район, ст. Марьинская)
Кому: Цукановой Людмиле Максимовне
Здравствуйте, мои родные.
Дуся, Геня, Аня и Диря!!!
Я жив и невредим, желаю вам крепкого здоровья. Ну, мои милые, я не могу дождаться от вас писем. В чём дело? Я вам посылаю очень часто, если не каждый день, то на день два-три. Ну, сегодня решил написать В/К вашего РВК.
Ну, что ж сделаешь, вероятно, все твои письма собираются в одну кучу, подожду, в скорости должен получить.
Ну, до свидания. Крепко целую. Ваш родной Папа Миша.
4.9.42 г.
Последняя запись перед боем. 25.08.42 был смертельно ранен.
16.09.42 скончался в Москве в госпитале № 23
Письмо пущено 17/IX-42 г. родителям.
Мамаше, братьям, Косте, Пете, Нюре и Ване. От известного вашего сына, Аношкина Николая.
Здравствуйте, дорогие родители. Мамаша, братья: Костя, Петя, Ваня и сестра Нюра! Во-первых, я вам сообщу, что я в настоящее время нахожусь жив и здоров, чего и вам желаю. Ваше письмо я получил 16/IV-42 г., за которое сердечно благодарю вас. Из этого письма я узнал, что тятя находится в госпитале раненый и про другие разные мелочи. В следующем письме сообщите мне тятин адрес, а ему сообщите мой адрес: Н. С. О., ст. Асино, Асиновский р-н, в. г. п/я 9/104.
На старый адрес не пишите больше писем. Теперь немного о себе. С 8 по 13 августа мы стояли в карантине, 13 августа нас обмундировали и 15 августа нас послали в колхозы. Я работал с 15 августа до 10 сентября в кх-зе «Правильный путь», а теперь нас начали обучать. Учусь в АВПУ на ком-состав. Мама, прошу тебя обо мне не беспокоиться, я живой буду, не помру, но письма пишите почаще мне письма. Писать некогда, это письмо я написал, когда был в наряде дежурным по роте. Зачислен снова во 2-й стрелковый б-н. 5 рота. Всё, напишите ответ. Адрес мой: Н. С. О., ст. Асино, в. г. п/я 9/104 Аношкину Н. А. Ваш сын.
Н. С. О. Титовский р-н, ст. Плотниково, с/х «Ударник». Аношкиной А. П.
Это письмо, Мика, я должна была написать вам ещё давно, и оно уже более полумесяца грызёт мою совесть. Уезжая, я обещала Ванде и Адель Михайловне по приезде написать вам письмо с подробным описанием нашей жизни последнее время (я пишу «нашей», т. к. с конца января мы жили вместе, спасаясь от холода нашей квартиры, мы с бабушкой воспользовались предложением Адель Мих. и переехали временно в вашу квартиру, разместились там в первой комнате, а ваши – в маленькой, однако большую часть времени мы проводили вместе, но об этом позже.) Начну с главного: уезжая, я оставила Ванду и Адель Мих. здоровыми, а Стасика – выздоравливающим. Вы, вероятно, имели уже не одно письмо того периода и знаете, что Стасик одно время был очень слаб (я помню, он сам писал вам в постели). Смерть Иосифа Лукича была первым ударом семье, вторым стала болезнь Стасика. Если смерть Иосифа Лукича имела какую-то притупленную боль и сожаление непоправимости свершившегося, то болезнь Стасика – серьёзные опасения Ванды и Адель Мих., и все заботы, всё внимание было обращено на него. Не имея возможности излечить его самым необходимым и единственным верным лекарством – настоящим, усиленным, они старались создать все условия, чтобы поддержать его, поддержать теплом, заботами, лаской. Я в это время работала в гражданском госпитале и видела, что это всё помогает во сто крат больше всякого медицинского ухода, всякого больничного режима. Главную заботу о семье взяла на себя Ванда. Целый день проходил в заботах по дому и т. п. Каждая бытовая мелочь влекла за собой массу трудностей, препятствий: за обедом приходилось ходить на службу Стасика, ходить пешком (причём с утра упадок сил – Владе даже бюллетень дали, т. к. на заводе она в это время не работала), за водой – с саночками ездить на Неву, в день по несколько раз таскать с четвёртого этажа грязные вёдра, за дровами тоже с санками поздно вечером и т. д. С февраля Влада устроилась работать буфетчицей в госпиталь, где работали сёстрами я и мама и куда вскоре устроились Мира и Галя Бакулина. Так мы с Вандой вместе работали, вместе хлопотали по дому, и это было для обоих как бы некоторым облегчением, вдвоём ведь всё делать легче, нежели одной. Для Адель Мих. вся эта обстановка, конечно, была не менее тяжела, но она всё время держалась героем, старалась делать всё, что только можно, и никогда, насколько я помню, не падала духом. Как сейчас помню те вечера, когда мы закончим работу и все домашние дела, собирались все у кровати Стасика в маленькой комнате, у топящейся печки, пили кофе, решали семейные дела, вспоминали прошлое, мечтали о мирном будущем, нередко слушали патефон (ваш он или Елены Ферд.., я тоже и не поняла, не помню, чей он) – джазовые пластинки, причём, слушая одну из них, Ванда всегда говорила: «Слушайте, вот Мика играет» (это была партия Трамболя)... Эти вечера только и скрашивали семейным уютом и теплом холодную и голодную окружившую нас действительность. Последнее время Стасик стал поправляться, с питанием стало получше, он стал вставать, проводил почти весь день на ногах, сам колол и пилил дрова (хотя это, несмотря на все протесты окружающих, делал он тогда, когда был ещё очень слаб и почти не вставал с постели), а последние дни делал приступки к работе. За день до моего отъезда устроился от службы в стационар, где обещано было хорошее питание и отдых. Ванда и Адель Мих. всё время стремились уехать к вам в Новосибирск, и возможность уже чуть не представилась – от … отправлялась партия эвакуированных, с которыми они собирались ехать, но в последний день оказалось, что их везут в Архангельск, и эта затея расстроилась. Когда же собралась последняя институтская партия, я уговаривала их ехать вместе, но они не рискнули. Впоследствии оказалось, что они дали промах: от нашего эшелона вагоны прицеплялись к различным составам, т. е. можно было лишь пересесть на пути в другой вагон, чтобы ехать в нужном направлении, в т. ч. и в Новосибирск. Правда, дорога была очень тяжёлой и утомительной, но без этого ведь не выехать из Ленинграда. Впрочем, последнее время Ванда не особенно рвалась из него, т. к. рассуждала так: пока она прилично устроена, сама питается, карточка, значит, остаётся А. М. и Стасику, т. е. в этом отношении они в сравнительно благоприятных (по времени) условиях, кроме того, они не оставляют Стасика одного ещё не совсем поправившегося, а сами – особенно Адель Мих. – не отправляется в такие тяжёлые путешествия. В общем, перед моим отъездом дела всё-таки улучшились. Теперь же я ещё ничего не получала от Ванды, т. е. сама ничего о них не знаю и горю нетерпением получить хоть что-нибудь от наших. Возможно, что из-за... уже более поздняя весть от них.
Надеюсь, что мы с вами не будем терять связи, т. к. здесь почта работает всё же лучше, чем в Л-де.
26 мая 1942.
Здравствуйте, уважаемая мама Зоя, Серёжа, тётя Люда, Валя. Во-первых, сообщаю вам, что я пока жив и здоров, чего и вам желаю. Пока нахожусь в госпитале в городе Нальчик, где я первое время лежал, нас оттуда перевезли. Мама, я писал вам письмо, но от вас не получаю ничего, тоже не знаю, как вы живёте и как ваше здоровье. Я всё же так немного припоминаю о вашей жизни. Папа, я резко соскучился по вам и не знаю, придётся ли видеться с вами со всеми родными, братьями, сёстрами и племянниками. Мои, должен скоро выписаться из госпиталя и поехать в часть.
Саратовск. обл., Дергочёвский район, станция Алтата. Дергочи. Новые Дергочи. Получ. Грицаевой М. Я. Грицаев А. С.
Мой адрес: Кабардино-Балкария, г. Нальчик п/я № 42, к. 5
Муж Анны Павловны (брат Завойских Аркадия Фёдоровича) пропал без вести.
Добрый день. Маруся, подъезжаем к Рязани. Здесь очень холодно. Едем пока благополучно. Лиза, я не обращал внимания, у тебя нет обуви, ты загони моё пальто и купи себе что-то из обуви. Пока, всего хорошего. Передай от меня привет.
Целую крепко, твой Александр.
26/II-42 г. Куйбышев областной, ул. Владимировская, дом 45, кв. 5. Прудниковой Лидии. А. Катаев. Рязань.
Письмо написано родителям младшим лейтенантом, командиром танка КВ, по окончании Ульяновского танкового училища перед отправкой на поля сражений за Сталинград. Это поздравление с Первомаем и вера в скорую Победу над фашизмом. 04.12.1942 г.
Иван Корнев погиб, сгорев в танке, при освобождении г. Сталинграда.
Письмо 14.04.1942
Здравствуй многоуважаемая мамаша и молодой жизни брат Володя. Примите боевой привет от курсанта Василия. В первых строках своего письма напишу: живу пока ничего. Узнал о вашей жизни, так как получил письмо от вас 14.04.1942. Узнал, что отца взяли фрицы. Но всё же мама не печалься, не плачь, береги своё здоровье. Ничего не поделаешь, раз застала такая обстановка. Она застала не одних нас, а весь мир. Помни, мама, своего сына. Брату Владимиру Братишка Володя, ты стал за старшего хозяина, я тебя прошу и приказываю слушать маму и помогать ей во всём. По ночам пошляйся, если есть у тебя время. Ходи в лес готовить дрова.
Хоть помаленьку — зимой они здорово пригодятся.
Привет из фронта.
Добрый день весёлый, в первую очередь, здравствуй, многоуважаемая, любимая жена Наталья Кузьминична.
С приветом к вам, ваш муж, Арсений Емельянович. Ещё здравствуй, многоуважаемый папаша, Емельян Савельевич, и мамаша, Соломия Ивановна. В первых строках моего письма шлю всем свой горячий привет и сообщаю, что я жив и здоров. Ещё сообщаю, что я ответ получил, дорогая жена Наталья, письмо, за которое очень благодарен. Ещё шлю привет Снеже Федосим., племянникам, Васе, Несе и всем остальным по привету и желаю всего наилучшего. Дорогая жена, вышлите адрес брата Степана и брата Петра. Получаете ли вы от брата письма, то сообщите мне, где он находится. Затя, передай по привету своим родителям папаше и мамаше и сообщите новости, какие только у вас есть. ...Взяли в армию из Мо.. и пожилых и …что слышно про Каркилинских, Попова Ивана и Валисова Архипа и расспроси, может, что слышно про них. На этом заканчиваю письмо. Приветствую вас, дорогая жена, с прибылью как, не знаю, есть она или нет, жду вашего сообщения, дорогая жена. Крепко целую, буду жив – вернусь к тебе, моя любимая малышка.
Пиши чаще письма, до свидания. 16.01.42 г.
11 ноября 1942 года.
Добрый день.
Здравствуй, милый Зинок!!
Шлю тебе наилучших пожеланий в твоей жизни и жму крепко твою руку, и крепко целую.
Зинок, мне хочется тебе сообщить, что я уже тебе послал несколько писем, но от тебя нет ни одного, не знаю почему. Или ты сильно больна, или же нет времени, много работы, что не можешь написать письма, и тоже послал с В. Н., и другом, и тоже нет, ну и вот что меня очень это волнует, и даже приходится подумать на другое нечто, то тебе, наверное, уже понятно, на что я намекаю. Не знаю. Наверное, ты, возможно, поверишь мне, что меня заставляет писать так часто письма, да, это несчастная скука, одному, без тебя. Зина, опиши, как ты живёшь, что нового у вас и также, как живет Сонька, которая тоже ничего не пишет, потому что пишут из дома родные, не знаю (далее слово неразборчиво). Теперь несколько слов (далее неразборчиво) время (далее неразборчиво) очень скучно.
(Далее неразборчиво) Ну на это (далее неразборчиво) письмо. Целую. Пока.
Это для тебя.
Бьётся в тесной печурке огонь,
На поленьях смола, как слеза,
И поёт мне в землянке огонь
Про улыбку твою и глаза.
Про тебя мне шептали кусты
В бесконечных полях под Москвой,
Я хочу, чтоб услышала ты,
Как тоскует мой голос живой.
Мы с тобой далеко-далеко,
Между нами снега и снега,
Без тебя мне прожить нелегко,
А до смерти четыре шага.
Пой, гармонь моя, вьюге назло,
Заплутавшее счастье зови,
Мне в холодной землянке тепло
От твоей негасимой любви
Целую. Сергей.
14 августа 1942 года Ткаченко Н. И., командир отделения 240 СД 931 СП 38 Армии ППС 602, был убит в бою на подступах к селу Ильинка Курской области, высота 218,9.
Шлю я вам, хорошие мои, большущий привет и желаю вам всего хорошего, жить счастливо и, самое главное, дождаться меня домой и жить опять, Анисья, с вами вместе, когда Анисья дождётся того счастливого часу, опять увидеться с вами и жить вместе. Ну ладно, Анисья, живи, чувствуй спокойно и не расстраивайся. Судьба такая, что должно быть, то и будет, Анисья, живём пока все в Грязовце, подготовленья к отправке на фронт всё ..., ... всё новое, ждём приказу на посадку. Поезда должны не сегодня-завтра успеть, но пока все здесь. Письма, Анисья, пока не пишите, куда уедем, оттуда я вам сообщу и дам свой тогда адрес. Анисья, я посылки получил все 3. ...деньги и получил ваши карточки и ваши карточки я смотрю и любуюсь пять раз в день. Анисья, когда усну крепко, только тогда всё забываю. Анисья, наших ... здесь в Грязовце больше нету ни одного, все уехали.
Анисья, я посылаю вам 2-ю фотокарточку 27.12.1941, послал вам 2 письма и фотокарточку и сегодня посылаю 2-ю фотокарточку в письме. Анисья, я от вас письма пока получил.
Обнимаю тебя, друг мой. Твоя мама
Действующая армия П. П. С. #1708 141 осп. 12 мая 1942 года.
Здравствуйте, дорогие мои Шура, Витя и Люда. Ну, Шурочка, сегодня для меня был радостный день, я получил от тебя три открытки и два письма, хотя в них содержание опечалило меня. Ну что ж, мои дорогие, нужно всё сейчас переживать. По твоему описанию, Шурочка, трудно тебе жить, я это чувствую, ну ничего, моя дорогая, осталось недолго, т. Сталин дал приказ в 1942 году изгнать немцев, и мы их, паразитов, прогоним, и тогда заживём. Витя и Люда, перестаньте баловаться, маме и без вашего баловства тяжело, если вы не перестанете баловаться, то война будет ещё долго, а если вы не будете баловаться, то война скоро кончится, и я скоро приеду к вам. Шура, я находился от дома в 120 километрах, теперь нахожусь тоже недалеко, я думаю, скоро наши родные места будут наши. На завод напишу письма. Попробую поискать своих. Шура, я нахожусь в сапёрном батальоне на должности замполитрука. Ну пока, до свидания. Целую всех. Сергей.
Хотелось бы мне посмотреть, как ты делаешь танки, броневики и самолёты. Они, кажется, получаются у тебя хорошие. Ну что ж, нам нужны танки и самолёты, чтобы окончательно разбить и уничтожить немцев. Когда мы их уничтожим, я приеду домой, и тогда вместе будем читать книжки, ходить на лыжах, ловить рыбу, купаться и так далее.
Пиши мне чаще.
Поцелуй маму. Передай привет от меня дедушке и бабушке.
Твой папа.
8 ноября 1942 года.
Надеюсь, что увидимся, твой брат Стас.
Целуем, мама.
11.12.42 г.
Здравствуй Галинька!
Давно получил твой вопросик, правильно ли у тебя получается на рисунке танк? Задержался я, дружок, с ответом, — хворал немножко, но сегодня уже снова вернулся к себе на новые позиции жив и здоров… Танк у тебя нарисован подходяще; – ни к чему придраться нельзя. У нас пока они другие, но у тебя самый такой, которым лучше воевать. Во-первых, он такой трёхэтажный и значит просторно в нём. Если в одном этаже станет туго, тогда танкисты перелезут в другой или в третий и оттуда будут стрелять, и так или иначе нацистам всё равно конец придёт. Твой рисунок я показал здесь одному инженеру, который танки строит, и этот инженер выпросил у меня рисуночек, говорит: – дайте его нам на завод, мы по Галинькиному чертежу работать будем. Один танк на пробу сделаем, да к Новому году и угостим из такого танка немчуру.
Только хочет ещё к этому танку прицепить радио, которое целый день без перерыва будет кричать УРА! Вот теперь мы и ждём с нетерпением Нового года и нового танка.
А наши танки, старые, устроены приблизительно так
(рисунок)
Здесь на этой картинке ты видишь, как танки идут в атаку, а за проволочным заграждением фрицы вылезли из окопов и утекают. Но всё равно им далеко не убежать, так как танки их догонят и обязательно передавят. Наши танкисты так быстро водят свои машины, что только пыль летит у них из-под гусениц!
Теперь я расскажу немножко, как я возвращался к своим товарищам из больницы. Мне очень понравился этот денёк! Был он солнечный, свежий такой и удивительно красивый. За мной подъехала наша лошадка с лёгкими саночками; я удобно уселся в них, поднял воротничок своей шубки и мы быстро помчались по дорожке среди просторов снежных полей. Снежок выпал только вчера и лежал чистой пеленой. Но все же, его ещё кое-где сдувал ветерок с возвышенных мест и там проглядывала голая земля. Пусто сейчас в полях; виднеются в дали сёла и деревеньки, но все, кто там раньше жил и веселился, ушли оттуда в безопасные новые места. Вот попались по дорожке навстречу нам два красноармейца. Они идут в дом отдыха с передовой. Там отдохнут немножечко, а потом опять вернутся в окопы на защиту своей родины. Я долго провожал взглядом этих бойцов и снова перевожу глаза вперёд… Лёгкий ветерок бросает мне в лицо снежную пыльцу, она нежно холодит кожу и потихоньку её щекочет… Хорошо Галинька жить на свете, когда любишь жизнь!.. Солнышко очень ярко освещает зимние равнины и всё кажется блестящим и напоминает мне детство!
А саночки всё бегут и бегут. Я вспоминаю как раньше катались люди на лошадках, как звенели тогда на шее у лошадок бубенцы, а под другой колокольчик; как пели песни ямщики, и как далеко разносилась их песенка по русским полям… Вот моё внимание привлекает одинокая ворона. Она охотится за мышами на сжатой полосе ржи. Она караулит мышей у их норок и только какая-нибудь зазевавшаяся мышка неосторожно выглянет из норки, ворона цап её!.. и вспорхнёт медленно, унося в клюве живую добычу… Наконец, я подъезжаю к своему сосновому лесу, где теперь живём, прямо напротив фрицев. Тишина и полумрак стоит среди густых и высоких сосен. Порой просвистит пуля, порой, где-то в стороне раздастся взрыв мины, но ко всему этому мы давно привыкли… Из труб наших блиндажей струится синеватый дымок. Там тепло, это наши милые домики, где мы греемся, ведём беседы, поём иногда, а когда устаём, — ложимся спать. Стоят около них наши славные часовые, стерегут нас. И не то что немцу, но даже и бабе-яге костяной ноге, не дают потревожить нашего покоя…
Встретили меня товарищи радостно, как полагается боевым друзьям.
Дорогая дочка!
Шлю на бутерброд два кусочка…
Мало! Но всё же это сало
Папа.
Письма Петрова Л. А. были написаны им на родину в д. Быстри Гаврилово Посадского района Ивановской области сначала из госпиталя в г. Кунгур Пермской области, а затем из лагеря по обучению молодых воинов Красной Армии около г. Кунгур. Тысячи бойцов, пройдя обучение в Полетаевских лагерях, громили врага, приближая День Победы.
Нюра, здравствуй и прощай. Совпало у нас с тобой хорошо так: я встал утром в 6 часов, а вас нет. Я умылся своей горькой слезой, распрощался с тобой. Нюра, прочти моё письмо, я написал тебе своей слезой, так мене последняя ночь была очень коротка, но вам, наверно, эти ночи будут очень длинны, пока датам, до свидания, Нюра, ждите от меня с места письмо, куда нас увезут. Нюра, моих детей шибко не обидь.
Баженов Шура
Письмо домой родным. Своей семье.
История этого письма с фронта, посвящена моему деду Зинулла. Её получатель – участник Великой Отечественной войны благодарит учеников за то, что те написали ему письмо. Ведь эта небольшая записка от обычных школьников даёт силу воинам. И они понимают, почему и за кого они воюют.
Далее учителя Арабосинской школы нашли информацию о том, что Сергей Александрович из-за тяжелых ранений оказался в госпитале нашей деревни. Во время войны на территории участковой больницы был госпиталь. Раны были тяжёлые, от которых весной и скончался наш герой.
Марина Гениевна привезла с собой некоторые документы и письма. нам очень заинтересовала эта встреча. После встречи Марина Гениевна поехала в ст. Тюрлема, в поисках каких-либо документов о своем родном человеке.
Виктор ушел добровольцем на фронт в первые дни войны, прошел до Дрездена, вернулся живым в июне 1945 года. Дома его ждали жена Анастасия, сын Николай, дочь Мария и, родившийся накануне войны, Александр.
29 сентября 1942 год
Здравствуй, Валя! Прежде всего тебе сообщаю, что 24 сентября меня перевели в другой полк, который расположен гораздо ближе к Сталинградскому фронту. От реки Волги находимся примерно в 20 км. Живём в лесу, готовим себе землянки для жилья, но долго, вероятно, здесь жить не придётся. За всё время писем от тебя не получал, что меня удивляет. В чём тут дело, я не знаю. Или ты не пишешь, или письма не доходят. А знать, как вы живёте, крайне интересно. Каждое письмо, полученное от своей семьи, является большой радостью и ценностью. Ответ всегда пиши в день получения письма. Я жив и здоров, настроение удовлетворительное, но очень хочу увидеться, Валя, но пока это невозможно. Увидимся по окончании войны. Ежедневно в воздухе слушаешь шум моторов, стрельба зениток, арт. орудий и взрывы бомб. Пиши, как житьё, как здоровье всех. Валя, как подготовились к зиме, и вообще, что нового в Новодевичье. А пока крепко целую вас ваш (подпись). Жду ответа.
21 мая 1942 г.
Здравствуй, милая Анечка, а также дочь Светочка и Маечка, бабушка, мамаша, Вася и Таня. Шлю я Вам свой горячий боевой привет и наилучших успехов в вашей настоящей жизни.
Анечка! Сообщаю, что я жив, здоров и пока готов бороться с озверелыми собаками Гитлера, до тех пор, пока не будет уничтожена вся гитлеровская нечисть. Родная Аня, в своём письме ты сообщаешь, что настало прекрасное время года, как вся природа покрылась бархатной зеленью, всё это даёт знать, насколько мы любим свою Родину. Сейчас весь советский народ вместо прошлых маёвок проводит боевые маёвки, т. е. уничтожает гитлеровских бандитов из тех же лесов, где прошлый май много гуляло весёлых, жизнерадостных людей. Сейчас это дело заменили партизаны своим боевым <делом>, откуда не одна сотня, тысячи <уничтожено гитлеровских бандитов>.
Анечка! Пиши, как ты сейчас живёшь, что у вас нового, знаешь, дорогая, как я по тебе соскучился, чтоб описать понятно, очень трудно, хотелось бы посмотреть на любимую Светланочку и Маечку. Мая уже, по-видимому, стала тоже большая, я её только знаю очень маленькой, а Светочку представляю, что она уже бегает не падает, как это было при мне. Аня! Я ещё раз прошу, чтобы ты смотрела и хорошо ухаживала за ними, чтоб они были чистенькими. Пиши, как разговаривает Светочка, в общем, пиши больше. Пиши, получила ли ты деньги, высланные мной 800 рублей и в военкомате денежный аттестат. Крепко, крепко целую тебя, а ты поцелуй за меня Светочку и Маечку. Пиши подробно о Мартынове, так как мне из того письма не ясно. Остаюсь твой любимый друг.
21.V.42
Письмо написано 2 сентября 1942 года жене и детям бойца Отставнова Ивана Харитоновича, находящегося на фронте. Это единственное сохранившееся письмо от него.
Я, Маркова Елена Евгеньевна, советник директора по воспитанию МБОУ «Степанцевская СОШ» Вязниковского района Владимирской области. Письмо хранилось в школьном музее «Исток». Когда с детьми читали фронтовые письма, я обнаружила, что это письмо моего прапрадедушки Зуева Фёдора Кузьмича (отец моей бабушки, Анны Фёдоровны, в письме он передаёт привет всем детям), который ушёл на фронт в 1942 году.
10 октября 1942 года. Моя дорогая Анна! Сколько раз я мысленно писал тебе письма, но только теперь нашёл минуту, чтобы отправить настоящее. Как я скучаю по тебе, родная! Каждый день, стоя в строю, я вспоминаю твои глаза, твои тёплые руки и голос, который всегда говорил мне: «Главное – верь». Я верю, Аня. Верю, что скоро война закончится, и мы снова будем вместе. Я обязательно вернусь, и мы снова пойдём по нашему любимому парку, а потом вернёмся в тёплый дом, где будет пахнуть пирогами и счастьем. Береги себя, милая. Молись за меня. Я чувствую твою любовь даже здесь, среди холода и пороха. С любовью, твой Сергей
Здравствуй, Мама. Как ты живёшь и какое твоё здоровье. Мама, моё здоровье хорошее и также самочувствие хорошее. Мамочка, только мне очень обидно, что ты ко мне не приехала повидаться, пока я был в Ижевске в лагерях, а теперь я еду на фронт. Пишу тебе открытку в вагоне у Казани. Пока до свидания, остаюсь жив и здоров твой сын Гриша. Из Ижевска выехали 15.09.1942.
Письмо хранится в школьном музее МКОУ Березовской кадетской (казачьей) средней школе-интернате имени полного Георгиевского кавалера, Героя Советского Союза К. И. Недорубова. Попало письмо в школьный музей примерно в 2015 году. Точной даты не зафиксировано. Письмо принесла девочка, ученица 10 класса. Родственники девочки покупали частный дом в р. п. Даниловка. Разбирая старые вещи, оставленные бывшими жильцами, нашли письмо. Письмо представляет собой почтовую карточку размером с ладонь. Написано красивым, ровным почерком без единой ошибки. Письмо датировано 20 февраля 1942 года. Вместе с письмом были ещё и бланки ответов на письма – запросы о розыске сына матерью Устиньей Поликарповной Чупининой. Обнаруженные письма не поднялась рука у новых хозяев просто выкинуть, и они передали в школьный музей. Дальнейшие розыски родственников писавшего пока не производились
Письмо лётчика Ивана Ивановича Бойко, погибшего 16 июля 1942 года при выполнении боевого задания в небе над хутором Ерофеевка Тарасовского района Ростовской области, было написано им 25 апреля 1942 года жене Лидии. Останки лётчика были найдены жителями хутора только в 1972 году, перезахоронены на территории Ерофеевской школы возле братской могилы. Школьники разыскали жену Ивана Ивановича Лидию и долгое время поддерживали с ней связь. Именно она передала в школьный музей данное письмо.
Здравствуйте, мама и милая жена Аганичка. Как вы живёте все, как там тётя Валя и остальные все. Кум как там живёт, как ваше здоровье. Почему-то я от вас не получаю писем. Мне уже надоело писать всем, уже послал писем по 20, и нет ответа. Я не знаю, или вы не хотите писать мне. Был я в Новосибирске, получил два от Аганички и три – от мамы. Я вас прошу, может, вы по старому адресу пишете, то не пишите, я оттуда уехал в другую сторону. Ждите ответа, я вам напишу. Я сейчас пока лежу в госпитале, адреса нет, и как выздоровею, и сразу напишу, куда я приеду на место. Я болею с 7 апреля, а сейчас 16 июня. Мама, Аганя, об вас сильно соскучился. Вы сами знаете, какая сильная тоска и горе, когда я вас всех не вижу. Мне очень скучно, как об вас всех вспоминаю, то даже слёзы капают. Я не знаю, увижу ли я вас всех, милые мои, даже у вас не вижу я вас каждый день, даже хожу, вижу вас, не могу я вас всех забыть, так же и остальных своих знакомых. Ну ладно, разобьём врага, и тогда, милая жена, мама, кум с кумой, увидимся.
Дата написания письма 2 ноября 1942г
40 фронтовых писем красноармейца Шубина Василия Андрияновича 1923 г рождения, передала в школьный музей «Наследие» сестра Зинаида Андрияновна, 2014 году.
Эта почтовая карточка была отправлена моим прадедом, который служил на подводной лодке К-23 старшим лейтенантом и командиром БЧ-1. Субмарина в составе Северного флота несла службу у берегов Норвегии, база была в Полярном. Это письмо мой прадед написал своей жене Антонине, которую отправили из Ленинграда в эвакуацию в Ульяновск. В конце июля 1941 года у них родилась младшая вторая дочь, но её Людвиг увидеть не успел. Через месяц с небольшим после отправки этой почтовой карточки подлодка вступила в бой с немецкими кораблями и погибла, вместе с 71 членом экипажа.
Эта реликвия от прадедушки хранится в семье Вагаповых в Республике Марий Эл в городе Йошкар-Оле.
23 августа 1942 г. на Дону. Здравствуй, любимая! Галенка, сегодня 23-й день августа, и все эти 23 дня нахожусь в близости с противником. За этот период времени пришлось уже испытать и видеть всё. Я даже немного сам удивляюсь, как мне сегодня предоставилась возможность тебе написать письмецо. Короче говоря, на сегодняшний день я пока жив, цел, здоров и невредим, надеюсь, это для тебя главное. Я знаю, что за этот период времени ты сильно беспокоилась обо мне, я это и сам чувствовал, но письмо написать не было возможности по целому ряду причин. Я был бы очень рад, если бы вот это письмо дошло до тебя, я знаю, какую бы радость я внёс в нашу родную, любимую семью этим письмом. Буду надеяться, что всё-таки оно дойдёт до тебя, и скоро дойдёт. Это 2-е письмо с фронта, которое я пишу тебе, но первое ты никогда не получишь: мне его пришлось собственными руками порвать на мелкие кусочки. Это было тогда, когда мы вели один из жарких боёв, защищая наш «Тихий» Дон. А какие места здесь, Галенка, прекрасные. Становится до чёртика обидно, когда знаешь, что по этим местам ходит немчура. Сегодня или завтра я напишу своим родным открыточку и знакомым черкну, так что ты иногда справляйся у них от меня весточки. Это имей в виду. Ну вот и всё. Скажи Вовке и Валерке, что папка здорово воюет с немцами. Мой адрес: Действующая армия, полевая почта № 1857 484, стрелковый полк, Батарея 76 мм. Целую крепко-крепко до ближайшей встречи. Целую ребятишек. Ваш любимый папа. Хочется сообщить – мой товарищ Лаптев, про которого я говорил, когда был дома, пропал без вести, или в плену, или ранен, или вышел в другом направлении и с другой частью, но, может быть, и жив.
Извещение. Грачёв Пётр Иванович (муж, сын, брат, военное звание, фамилия, имя и отчество). Уроженец – Московская область, Угодско-Заводской район, дер. Орехово (какой области, района, деревни, села). В БОЮ ЗА СОЦИАЛИСТИЧЕСКУЮ РОДИНУ, ВЕРНЫЙ ВОИНСТВЕННОЙ ПРИСЯГЕ ПРОЯВИЛ ГЕРОЙСТВО И МУЖЕСТВО, был ранен и умер 4.V-1942 г. (убит, ранен или умер от ран). ПОХОРОНЕН: Деревня Долгая Ульяновского района Орловской области (место похорон). Настоящее извещение является документом для выведения ходатайства о пенсии (приказ НКО СССР №... 1941 г.).
Добрый день, весёлый час, пишу письмо и жду от вас. Здравствуй, Коля, шлю я вам свой сердечный привет и желаю всего хорошего в жизни. Ещё шлёт сердечный привет Володя, отец, мать и сёстры. Николай, мы от вас вчера получили письмо, за которое сердечно благодарим, которое вами было писано 8 января 1942 года, а мы его получили 26 января. Николай, я вам пишу письма каждую неделю, а когда и чаще, хотя когда от вас и нет писем. Ладно, хотя получаете, едак и то хорошо. Новостей дома немало, хотя я и писала, но еще опишу, что помер дядюшка Родион и бабушка хронически очень плоха. За мамашой пришли, дак вчера ушла, может быть, уже умерла, папаша уехал за вином, ещё не приехал. Дрова, Николай, из атарасовых я вот уже по 3 дня возила, по 3 десятка. Пока перестала: погода стоит очень холодная –48 градусов, а папаша шубу увёз. Одну клетку увезла, которую рубили первую, вышло пять возов из клетки. Приехала, Николай, в первое поревела, а потом пригляделась: стоит всё так же и не развалилось... Осиновые кряжи нисколько не изорвало, как свежие, ни одной на них трещины нет, нелегки, но я исхитрилась один конец к саням привяжу верёвкой... А ещё, Николай, опишу, что Аркашку Мих. повезли на фронт, взяли дядю Гришу, у нас в деревне Митю и ещё Якова Мак. Ещё, Николай, опишу, что убили Кузьму и Ярослава, они были с Колей Вас., он написал, что Кузьма заряжал миномёт, и как-то неаккуратно, и снаряд взорвался, и его будто бы напополам. Так описал Коля, но и Ваня от Белопуховых приехал ранен, и тоже говорит, так-то видно правда. Ещё у Володьки Алекс. родились двойняшки, все дочери. От Виталия писем очень давно нет, вот уже 3 месяца, и ничего не знаем, где он теперь находится. Опиши, когда ты от него получил последнее письмо. Олимпиада пока в Кирове. Николай, получила и мама ваше письмо и фотокарточку, за что сердечное благодарят и шлют все по сердечному привету. Ещё опишу, что в колхозе полностью не рассчитали суммы по килограмму ржи, сумма теперь, говорят, что по 650 гр. на труд. ржи и по 300 гр. овса. Хлеба много продали государству сверх хлебопоставок, председателя-то выбрали сыто, голодным не верит, всё время ходит пьяный. Он и раньше был такой, председатель Василий Родионович. Ну больше писать нечего пока. До свидания, останься живым и здоровья, тово и вам желаю, с приветом от меня. Солнце садится, кончаю писать, а сердцу охота вас увидать. 27 января 1942 года, Николай, бабка умерла, пришла сказала Люба. Письмо твоё получили, дяди дома нет. 28 января 1942 года.
Суббота З января 1942 года (закрытое письмо), село Карачарово, Горьковской области. Привет мамаше и сёстрам – Тоне, Марусе и Любе. Я в настоящее время нахожусь в строительно-рабочей колонне в деревне Петраково Муромского района Горьковской области. В нашу колонну выделены все, кто старше 40 лет. 31 декабря нас послали на работу в село Карачарово (это в трёх километрах за Муромом, где я и нахожусь в настоящее время). Но так как сейчас стоит очень холодная погода, то нас на работу пока не посылали (наша рота должна быть на льду, на реке Оке), эти три дня на работу пока не выходили (холодное совсем обмундирование, в котором выехали из Москвы). Три дня назад получили ватники новые и обмотки. Здесь мы стоим по два человека в доме. Когда нас посылали из Петраково, то сказали, что работа здесь временная, а после окончания мы опять будем отосланы обратно в дер. Петраково. Продукты нам выдают сухим пайком на два дня, а готовят в доме, где мы стоим. Выдают картофель, гороху полстакана, кусочек сала и хлеба 750 грамм (чай и сахар не выдают дней 10, говорят, что только на фронт). Больше из пайка ничего не выдают пока. Мамаша, может быть, я успею получить от Вас открытку или письмо, то напишите мне по следующему адресу: ——— |— Так как мы сейчас долго не стоим на одном месте, то очень трудно сообщить адрес, чтобы получить ответ, но я думаю, что сейчас может быть успею получить от Вас известия. Как вы поживаете и все ли живы и здоровы, как сестра Люба и племянница Тося, живы ли они и здоровы? Остаюсь в ожидании ответа. Ваш родственник Пётр
9 марта 42 г. Привет родным – мамаше и сёстрам Тоне и Марусе. Предыдущее письмо я написал вам с дороги, когда мы двигались к фронту, кажется, 25 или 26 февраля. Также написал письмо брату Алексею, родственнику Морозову, а вам два письма: одно открытое по домашнему адресу и другое закрытое до востребования. ...Ульяновский район. На фронт приехали 27 февраля, на другой день, 28 февраля, был в бою днём, затем 5 и 6 марта был во втором и третьем бою, тоже днём, многие были ранены, некоторые убиты. Я пока что жив и здоров, чувствую себя хорошо. Обмундирован более или менее прилично, погода стоит подходящая. Мы ведём наступление против немцев. Предстоят ещё и дальнейшие бои с ними. Когда мы двигались к фронту с 22 по 27 февраля, то ночевали в деревнях по пути, в домах. По прибытии на фронт живём в лесу, в шалашах, вот уже с 27 февраля. Шалаш делается из еловых сучьев, человек на 10, посередине горит костёр всё время. Утром получаем водку грамм 100, суп жиденький и хлеб, так как сейчас время холодное, то хлеб приходится разрубать топором и затем отогревать его на огне. Вечером получаем обед – суп пшённый или гороховый иногда. Много времени находимся в пути, остальное в бою, двигаемся иногда и днём и ночью, отдыхать и спать приходится мало, устаём сильно. Сегодня выбрал время написать Вам коротенькое письмо. Как только будет ещё время, то напишу Вам письмо, а пока до свидания, до следующего письма. Привет родным и знакомым. Четверг, 26 марта 42 г. До сих пор я не сумел ещё отослать Вам написанное выше письмо от 9/1 42 г., так как не видел почтальона. С 10/II по 24/II я продолжал находиться в лесу, а сейчас мы находимся в деревне, недалеко от фронта, стоим в доме 23 человека. Если мы ещё побудем здесь, то я напишу Вам письмо, а пока до следующего письма. Сообщаю Вам мой почтовый адрес: Действующая армия, западный фронт, ***овая станция, 1180-й стрелковый полк, 1-й батальон, З-я рота.
Извещение. Грачев Пётр Иванович (муж, сын, брат, военное звание, фамилия, имя и отчество). Уроженец – Московская область, Угодско-Заводской район, дер. Орехово, (Какой области, района, деревни, села). В БОЮ ЗА СОЦИАЛИСТИЧЕСКУЮ РОДИНУ, ВЕРНЫЙ ВОИНСТВЕННОЙ ПРИСЯГЕ, ПРОЯВИЛ ГЕРОЙСТВО И МУЖЕСТВО, был ранен и умер 4.V – 1942г. (Убит, ранен или умер от ран.) ПОХОРОНЕН: Деревня Долгая Ульяновского района Орловской области (Место похорон). Настоящее Извещение является документом для выведения ходатайства о пенсии (приказ НКО СССР №*** 1941 г.)
Здравствуй, Зина! С приветом к вам, Смирнов Николай. Шлю я вам горячий привет и желаю всего хорошего в вашей молодой уверущей жизни. Зина, я пишу вам уже несколько писем, а от вас не получаю, или же вы не хотите дать ответа. Зина, но я прошу вас, напишите ответ, как идёт служба. Зина, я пишу вам, что нахожусь невдалеке от вас, а поэтому, если возможно, то приезжай, поговорим кое о чём. Зина, передавай привет всем соседям и вашим друзьям по службе. Зина, пиши чаще. И пишет ли вам письма Аня Морозова? И передавай привет буфетчицам Дусе, Тасе. А пока с горячим приветом к вам, Смирнов. Да, Зина, я ещё напоминаю, что письмо чаще буду ждать. Крепко жму ваши руки.
Письмо красноармейца семье.
Василий Захарович 01.01.1942 пишет своей любимой жене и детям, поздравляет с новым годом, спрашивает как они живут, все ли у них хорошо, есть ли хлеб.
Рассказывает как сам живёт на фронте, как спят, едят и как холодно им.
Благославояет детей на добрые дела и помощь маме.
И вспоминает тот самый последний завтрак с семьёй...
От кого
Кому
Откуда
Куда
